Почти три месяца протестов в Белоруссии: возможен ли диалог власти и оппозиции
Президент Белоруссии Александр Лукашенко заявил на этой неделе, что участники акций протеста пересекли «красную черту». Репортер «Итогов недели» Анатолий Майоров пытался понять: если сейчас и Лукашенко, и оппозиция заявляют, что она была пресечена, то что это за черта, и готовы ли стороны вообще уважать чужие «красные линии»?
СМОТРЕТЬ ВИДЕО: Почти три месяца протестов в Белоруссии: возможен ли диалог власти и оппозицииВпервые за два месяца Минск спокойно пережил субботу. Возможно, потому, что Лукашенко ярко высказался в пятницу.
Александр Лукашенко, президент Белоруссии: «Мы в плен никого не берем. Если кто-то прикоснется к военнослужащему, он должен уйти оттуда минимум без рук. Я говорю это публично, чтобы все понимали нашу дальнейшую решительность. Дальше — все, нам отступать некуда, и мы отступать не собираемся».
Формальный повод объявления войны — поджог здания ГАИ на юге Белоруссии. Больше десяти попыток замкнуть цепь железнодорожной автоматики, выбитые стекла в столичном РОВД, горящие покрышки на проспектах. Протест переходит к тактике терактов — это официальное заявление властей, которые даже не успели выдохнуть после попыток оппозиции остановить промышленность в стране.
Елена Бабкина, директор по связям с общественностью компании-производителя сельхоз продукции: «Забастовку я могла бы расценить как выстрел в ногу, себе в ногу. Потому что больно будет всем».
За призывы к забастовкам ответят заговорщики и их руководители, а они сейчас вообще как замполиты в армии. Чем коллектив живет, не надумал ли чего плохого — каждый ответственный начальник знать обязан. И хотя на проходных таких промышленных гигантов как МАЗ, Белаз и МТЗ ни намека на непослушание, Минпром все-таки признало «определенные волнения» на предприятиях. На фоне провалившейся идеи национальной забастовки для Светланы Тихановской это как бальзам на рану.
Белорусские диаспоры уже собрали в интернете 630 тысяч евро. Жертвам политических репрессий обещают по 500 на протяжении трех месяцев, но тех, кто был уволен и получил пособие, пока никто не видел. Надежды на фонд помощи питают в одном модном столичном заведении. Прогрессивный во всех смыслах ресторан, как и призывала оппозиция в изгнании, закрылся в первый день национальной забастовки. А открыться уже хочет, но не может до сих пор.
Ольга Мазур, владелица бара: «К нам пришла проверка санстанции. Нас закрыли до 29 января 2021, это три месяца. Для заведения это смерть. Нас, наверное, за что-то обрекли на это».
Еще как минимум в 10 столичных заведений, поддержавших оппозицию, нагрянули с проверками. О том, что шутки кончились, на неделе объясняли и лидерам студенческих протестов.
Яна Зябко, отчисленная студентка БГМУ: «На оборотной стороне приказа уже стояли подписи ректора и всех проректоров. И ничего оспорить было уже нельзя. Суть диалога с администрацией сводилась к тому, что „скажите спасибо, что мы всего лишь вас отчислили, и вы не в тюрьме“».
Официальная формулировка из приказа — «нарушение правил внутреннего распорядка». Срывы лекций, сидячие забастовки, гимны белорусской оппозиции на переменах. Их просили 2,5 месяца — хотя бы не мешайте остальным.
Бороться с «контрой» уже готовы и белорусские пенсионеры. Пока — в качестве дружинников на обходах с участковым, а в будущем, возможно, и в составе летучих спецотрядов, если идея Лукашенко раздать дружинникам оружие будет оформлена в законе.
Не нагнетать просит и тот, кто сам еще недавно призывал людей выходить на улицы, чтобы свергнуть Лукашенко. Но теперь он за разумный диалог. Взгляды изменил за два месяца на тюремных нарах и один визит президента к политическим. Сейчас он пытается наводить мосты между оппозицией и властью. Причем очевидно санкционированный способ претендует на сенсацию.
Юрий Воскресенский, политтехнолог: «Мы уверены, что власть не применит никаких насильственных действий. Мы предложили вернуться и Тихановской, и Латушко, и Цепкало. Но они не хотят — они остаются там».
Свой среди чужих, чужой среди своих. Одни бывшему соратнику не верят, другие — контролируют. Хотя подготовка к Всебелорусскому народному собранию уже идет, а до него бывший соратник Бабарико должен собрать за одним столом лояльную к диалогу оппозицию. Вопрос — найдется ли такая, если никто не намерен уступать.
Почти три месяца протестов, а знаменитый в Минске дворик перемен каждый вечер обновляет флаги — взамен всех сорванных снова новые — бело-красно-белые. И это уже напоминает бег по кругу. Причем даже жесткие ультиматумы от президента вряд ли уничтожат саму идею несогласия. Да, он готов к поправкам в Конституцию, но пойдет ли на поправку Беларусь? Особенно если Вашингтон постоянно и при любых условиях напоминает, кто прав, а кто не очень. Даже когда Александр Лукашенко публично называет главу Госдепа другом и фактически перезапускает отношения, представители Помпео заявляют о поддержке всех, кто с Лукашенко борется. И вроде бы все просто — красная черта для президента, но, видимо, тот тяжелый случай, когда ее тоже можно начертить в разных направлениях.
Александр Лукашенко: «Да, у нас была и будет многовекторная внешняя политика. Потому что невозможно то ли журавлю, то ли воробью лететь на одном крыле. Мы — центр Европы. Куда нам деваться? Россия должна прекрасно нас понимать, потому что у них орел двуглавый, а нам тогда надо четырехглавого породить».