Как и почему Лукашенко утратил легитимность в 2020-м

Сайт экспертного сообщества «Наше мнение» опубликовал очередной «Белорусский ежегодник». По словам его авторов, новый выпуск являет собой «анализ положения дел в важнейших сегментах государства и общества за 2020 год, который с полным основанием можно считать историческим». Основными факторами, которые определили политическую повестку данного периода, стали пандемия COVID-19, протекавшая на фоне постепенного погружения в рецессию президентская кампания, продолжавшиеся с августа по декабрь массовые протесты против фальсификации выборов, беспрецедентное для Европы XXI века насилие со стороны силовых органов и глубокий политический кризис. — В 2020 году белорусское государство и общество пережили своего рода «идеальный шторм», последствия которого будут сказываться еще долго, — считают авторы ежегодника. Отметим, что над выпуском работали политологи, экономисты, культурологи, историки и журналисты. Некоторые из авторов, как, например, Ольга Лойко и Валерия Костюгова, находятся в СИЗО под следствием. «Филин» изучил опубликованное. Главные тенденции 2020-го, кратко: - рост низовых инициатив и горизонтальной солидарности после начала пандемии и резкий рост политической активности перед выборами; - развитие местных сообществ; - кризис государственной власти, кризис доверия к социальным институтам; - утрата политической легитимности Лукашенко — как внутренней, так и внешней; - идеологическая унификация государственной политики, ее полное подчинение политическим установкам; - провал позитивной повестки властей, переход к стратегии массовых репрессий; - внешнеполитический дефолт; - замыкание на Россию, деградация государственного суверенитета Беларуси; - разрастание экономических рисков и угроз как результат специфической антикризисной политики; - резкое ухудшение доступа к международным финансовым рынкам. Далее более подробно остановимся на разделе, посвященном президентским выборам. Выводы экспертов дают понимание о том, что в конце концов привело к утрате внутренней и внешней легитимности Александра Лукашенко. Ожидание общества и «черные лебеди» для властей По мнению академического директора BISS Петра Рудковского, выборы 2020-го проходили на фоне повышенного спроса в обществе на новый общественный договор. Само общество изменилось, снизились его патерналистские настроения. При этот возрос запрос на новую культуру госуправления и более широкое участие граждан в принятии политических решений. Рудковский подчеркивает, что власти были осведомлены о вышеупомянутых изменениях в обществе и даже попытались на них реагировать. Например, начав осторожную экономическую либерализацию, сменив руководство МВД и анонсировав определенные конституционные изменения. Но белорусам этих косметических изменений было уже мало. Политолог отметил несколько ключевых моментов, которые «проспали» власти: выход на сцену кандидатов-тяжеловесов — Виктора Бабарико и Валерия Цепкало, а после их вывода из игры — создание женского триумвирата со Светланой Тихановской в качестве кандидата в президенты. Участие в выборах оппозиции эксперт охарактеризовал так: провал планирования и успех спонтанности. При этом неудача праймериз правоцентристов, по мнению Рудковского, в определенной степени расслабила власти, которые решили проводить дальнейшую кампанию по традиционной схеме. Лукашенко знал о своем рейтинге Эксперт по политическим трансформациям на постсоветском пространстве Николай Буров пишет о роли президентской администрации в событиях 2020-го. По его мнению, в штабе Лукашенко знали о его весьма низком рейтинге. При этом оптимизм власти черпали в проведенной накануне парламентской кампании, которая в немалой степени рассматривалась в качестве репетиции кампании президентской. — Ставка, как обычно, делалась на отсутствие конкурентоспособных кандидатов и ситуативное накачивание рейтинга действующего президента в ближайшие месяцы перед выборами, — отмечает эксперт. Элементами такой «накачки» должны были стать образы Лукашенко как лидера, одержавшего победу над коронавирусом без введения серьезных ограничений. Лидера, успешно балансирующего между Россий и Западом (либерализация визового режима и усиление антироссийской риторики). А также лидера, обеспечившего технологическое развитие страны, подтверждением чего должны были стать запуск БелАЭС и открытие новых станций метро. Все три образа, подчеркивает Буров, привели к обратному эффекту для белорусского правителя. Борьба с короновирусом «в условиях глубокой депрофессионализации системы государственного управления приняла характер издевательского по отношению к людям фарса», что, судя по всему, значительно поколебало патерналистские настроения в обществе. Преимущества от сближения с Евросоюзом, особенно в части либерализации визового режима, остались незамеченными из-за закрытия границ. Выпады в сторону Москвы отозвались атаками прокремлевских пропагандистов, против которых оказались бессильными и бесполезными штатные пропагандисты Минска. Запустить АЭС и новые станции подземки к выборам также не удалось, что наложило свой отпечаток на общую атмосферу второй половины 2020-го. Николай Буров пишет, что президентская администрация параллельно готовилась к брутально-силовому решению проблемы низкого рейтинга Лукашенко. — Вопрос, точный ответ на который можно будет получить только после смены власти, заключается в том, в какой именно момент силовой сценарий был признан единственно эффективным, а от «элегантной» электоральной победы решили отказаться. Руководитель аналитического центра Belarus Security Blog Андрей Поротников предполагает, что секретное решение Совбеза о брутальном подавлении протестов принималось после назначения Ивана Тертеля председателем Комитета государственного контроля. Это означало, что автоматически он становится членом Совбеза по должности и таким образом включается в число лиц, персонально ответственных за репрессии. Назначение состоялось 4 июня, что дает возможность предположить: силовой сценарий власть предусмотрела как минимум уже в мае. Кроме того, напоминает Николай Буров, на совещании по вопросам амнистии, проведенном 16 апреля, предполагалось освободить около двух тысяч человек с показательным обоснованием: для разгрузки мест заключения. Было ли это продиктовано ожиданием массовых арестов в августе, можно только гадать. Эксперт не исключает, что весной 2020 года власти еще были готовы совместить два сценария — «пряник» для лояльных и «кнут» для протестующих, повторив сценарий 2010-го: быстрый и легкий разгон протестов в результате предварительной нейтрализации знаковых общественно-политических фигур и дезорганизации протестующих. Кампания обошлась режиму очень дорого В 2020-м Администрация президента провалила «мягкий» вариант выборов и как минимум с мая, а возможно, и ранее, активно включилась в подготовку «брутального» сценария, подводит итог Николай Буров. Основными составляющими этого сценария были создание информационного вакуума и тотальная зачистка активных протестующих. Эксперт считает, что обе задачи оказались проваленными, администрация во многом способствовала эскалации политического кризиса, в результате которого значительно усилилось влияние Совета безопасности и силовиков. Реальные полномочия администрации по выработке политических решений, проведению кадровой и информационной политики значительно сузились. Президентская кампания 2020-го обошлась режиму очень дорого как внутри страны, так и за ее пределами, считает Петр Рудковский. В то же время противникам режима удалось заполучить большой козырь — широкое понимание сторонниками перемен того, что они являются большинством. По мнению политолога, для успешного перезапуска режиму необходимо заручиться поддержкой профессионалов: в экономике, IT, менеджменте, дипломатии и юриспруденции. Как это было в Сингапуре, на Тайване или в Южной Корее, где автократам в свое время удалось найти баланс между лояльностью и профессионализмом в кадровой политике. — Белорусскому режиму, который имеет долгую историю навязывания общественного договора через репрессии и привык действовать в командно-административном формате, вряд ли это удастся, — резюмирует Рудковский.